...где творится история высокого ювелирного искусства
Эскиз колье «Памир» со шпинелью весом почти 50 карат
Драгоценности в привычном нам понимании, те самые украшения, от которых захватывает дух иногда даже у равнодушных к ювелирному искусству людей, — это в первую очередь творение человека. Путь, что проходит горсть самоцветов или слиток металла, прежде чем стать предметом высокого ювелирного искусства, — это таинство, в которое лучшие из мастеров превращают свое ремесло. Когда эти таланты объединяются, возникают мастерские и компании, достойные звания евангелистов дела, задающие каноны и определяющие художественный уровень ремесла целиком. Этой осенью нам удалось попасть в святая святых такого евангелиста haute joaillerie — мастерскую ювелирного Дома Cartier в доме номер 13 на Рю де ла Пэ.
Брошь «Фламинго» Уоллис Симпсон получила в подарок в 1940 году, спустя четыре года после того, как Эдвард VIII стал герцогом Виндзорским, а она — его законной женой
| Впервые украшения марки оказались в этих стенах в 1899 году. Клеймо Cartier уже волновало сердца и умы женщин по всему миру. Переезд на Рю де ла Пэ был следствием успеха, который стремительно настиг Луи-Франcуа Картье после высокого покровительства Евгении, супруги Наполеона III. Европейская аристократия доверилась ее экспертизе, обрушив вал заказов на фамильные украшения и драгоценные предметы быта на молодого, но талантливого ювелира. Тогда, в конце XIX века, мастера Cartier и начали творить историю высокого ювелирного искусства. Да и историю вообще — так, украшения Дома стали серьезными союзниками в борьбе Эдварда VIII за сердце Уоллис Симпсон. Борьба эта завершилась красивой победой, которая сделала всесильного Виндзора скромным герцогом, женившимся по любви, и забрала у Великобритании законного наследника престола. Невозможных и невыполнимых задач для Cartier не существует. Основная стратегия отдела высокого ювелирного искусства — сделать для клиента все возможное и преподнести в назначенный день драгоценность, воспоминания о заказе которой будут спустя годы сиять так же ярко, как использованные в ней бриллианты. Сегодня в мастерской существует даже лапидарный цех — необходимый для украшения сапфир, турмалин, изумруд или рубин здесь могут огранить самостоятельно. |
Крупный овальный сапфир вот-вот покинет цех огранки, чтобы занять место в роскошном коктейльном кольце
Любую фантазию как клиента, так и художника, который взялся за заказ, Дом может выполнить своими силами, не рассчитывая на подрядчиков. И поэтому дает самые надежные гарантии, когда речь идет о подарках — ведь большинство уникальных драгоценностей в первую очередь делаются для дорогого человека и по особенному поводу. |
Мастер цеха полировки заканчивает кольцо с огромным бриллиантом серцевидной огранки. Похоже, кого-то ждет незабываемое предложение руки и сердца
Разумеется, до того как стать клиентом ателье Cartier, заказчик уже очень хорошо знаком с маркой и успел проникнуться ее наследием и культовыми работами. Поэтому во время первой беседы о частном заказе многие часто интересуются возможностью получить украшение, как у Грейс Келли или Барбары Хаттон. Однако шедевр Дома должен оставаться уникальным во веки веков, поэтому начинаются самые красивые в мире переговоры об эстетических кодах, и заказчику предлагают фантазировать вместе с художником. |
Барбара Хаттон заказала тиару-трансформер с изумрудами княгини Марии Павловны Романовой
В итоге украшение для каждой новой клиентки Cartier получается не хуже, чем у легендарной. Без исключений. Технические трудности здесь называют «созданием шедевров», и только так. Охота за драгоценными камнями, подбор идеальной пары, оформление передающегося из поколения в поколение самоцвета фантазийной огранки, сложная закрепка, способ которой зачастую изобретается заново — все это неизбежно в силу исключительного перфекционизма мастеров и клиентов Дома, и путь наименьшего сопротивления не выбирается никогда. |
Грейс Келли получила на помолвку бриллиант прямоугольной «изумрудной» огранки более десяти карат весом
Ювелиры приступают к магии творчества после вполне земного момента — получения предоплаты. Ни один эскиз (которых может быть до десяти, пока подбираются и утверждаются камни и согласовываются сроки и смета) не предлагается клиенту без предварительного одобрения президентом Дома. Первые примерки часто делаются уже со слепком изделия в натуральную величину. |
Первый раз сложные украшения «собирают» с помощью специального пластилина, чтобы согласовать с художником объем изделия и дать ведущему ювелиру возможность придумать идеальный способ сборки
Примерка — единственный повод, по которому украшение покидает стены мастерской, да и если такое случается — дорога получается ближняя, в исторические кабинеты Луи Картье или Жанны Туссен, где ожидают взволнованные предстоящим свиданием заказчики. Здесь же принимают работу коллекционеры или кураторы, которые сдали в мастерскую старинное украшение Cartier на чистку или реставрацию. Поэтому, покинув торговый зал Christie’s или Sotheby’s после очередных ювелирных торгов, исторические драгоценности с клеймом Cartier обычно посещают Париж по дороге к новому владельцу.
Проще узнать что-то особенное об одном из ста бриллиантов в теннисном браслете, чем о клиенте ателье Cartier. Еще одно божество в этом храме ювелирного искусства — собственный стиль Дома, которому неизменно поклоняется не только команда ателье, но и каждый его клиент. Что бы ни происходило в ювелирной моде, какой бы цвет золота ни объявляли самым желанным уже третий сезон, как бы эффектно ни возвращались на страницы журналов незаслуженно забытые полудрагоценные камни. Сюда приходят за вечными ценностями, лишь часть которых можно измерить каратами и граммами; приходят, чтобы вписать свое или любимое имя в историю высокого ювелирного искусства, пусть отведенная страница какое-то время будет скрыта в архивах Дома. Так или иначе, сделанные на Рю де ла Пэ сокровища появляются на страницах каталогов выставок — как рядом с именами владельцев, так и сами по себе. Та же история с аукционами, и не всегда она про расставание — иногда приятно лишний раз убедиться, что твое колье с кашмирскими сапфирами и бриллиантовой пантерой за последние десять лет серьезно подорожало. 
Примерка — единственный повод, по которому украшение покидает стены мастерской, да и если такое случается — дорога получается ближняя, в исторические кабинеты Луи Картье или Жанны Туссен, где ожидают взволнованные предстоящим свиданием заказчики. Здесь же принимают работу коллекционеры или кураторы, которые сдали в мастерскую старинное украшение Cartier на чистку или реставрацию. Поэтому, покинув торговый зал Christie’s или Sotheby’s после очередных ювелирных торгов, исторические драгоценности с клеймом Cartier обычно посещают Париж по дороге к новому владельцу.
